Неточные совпадения
Воспламенившись, Катерина Ивановна немедленно распространилась о всех подробностях будущего
прекрасного и спокойного житья-бытья в Т…; об
учителях гимназии, которых она пригласит для уроков в свой пансион; об одном почтенном старичке, французе Манго, который учил по-французски еще самое Катерину Ивановну в институте и который еще и теперь доживает свой век в Т… и, наверно, пойдет к ней за самую сходную плату.
— Я приветствую
прекрасную речь многоуважаемого
учителя и коллеги, но, приветствуя, должен…
А вот с этого Антиноя. Это наш непревзойденный
учитель гимнастики, знаменитый танцор и конькобежец, старший брат другого
прекрасного гимнаста и ныне здравствующего известного хирурга Петра Ивановича Постникова, тогда еще чуть ли не гимназиста или студента первых курсов. Он остановился под холодным душем, изгибался, повертывался мраморным телом ожившего греческого полубога, играя изящными мускулами, живая рельефная сеть которых переливалась на широкой спине под тонкой талией.
К крепостным детям были поставлены дорогие
учителя, и вообще они воспитывались в
прекрасной обстановке, что не помешало Пете Мухину сделать последнюю отчаянную попытку к бегству.
— Господин Кармазинов, — раздался вдруг один свежий юный голос из глубины залы. Это был голос очень молоденького
учителя уездного училища,
прекрасного молодого человека, тихого и благородного, у нас недавнего еще гостя. Он даже привстал с места. — Господин Кармазинов, если б я имел счастие так полюбить, как вы нам описали, то, право, я не поместил бы про мою любовь в статью, назначенную для публичного чтения…
Презрение к иностранцам превращается в безусловное уважение; мы видим в каждом из них своего
учителя и наставника; все чужеземное кажется нам
прекрасным, все свое — дурным.
— Вы, пожалуйста, будьте с ним построже; у него
прекрасные способности, только он очень ленив: это говорили все его
учителя, — сказала г-жа Ваньковская и, найдя, конечно, что достаточно обласкала меня, обратилась к помещику...
— Господин Дробыш оч-чень умный… Он приятель такого хорошего молодого панича… Ну, а известное дело: скажи, с кем ты приятель, — я уже знаю, кто ты сам. Он учит вашу барышню… Цц-ццы, оды… Такая
прекрасная барышня, почти невеста… Надо хорошего
учителя…
Все, бывало, ходят тихо и молчаливо, и лишь только одни молодые
учители жарко спорят «о чувствах высокого и
прекрасного» или о «дилетантизме в науке».
Нет, наши благородные юноши обыкновенно получают свои возвышенные стремления довольно просто и без больших хлопот: они учатся в университете и наслушиваются
прекрасных профессоров, или в гимназии еще попадают на молодого, пылкого
учителя, или входят в кружок
прекрасных молодых людей, одушевленных благороднейшими стремлениями, свято чтущих Грановского и восхищающихся Мочаловым, или, наконец, читают хорошие книжки, то есть «Отечественные записки» сороковых годов.
— Ну что ж, в овраге так в овраге! И
прекрасное дело! — с напускным равнодушием сказал
учитель, подымаясь с постели. В сущности же в эту минуту нечто жуткое слегка стало похватывать его за душу.
Возвратясь с вечера, который нам показался
прекрасным балом, я во всю остальную ночь не мог заснуть от любви, и утро застало меня сидящим у окна и мечтающим о ней. Я обдумывал план, как я стану учиться без помощи
учителей, сделаюсь очень образованным человеком и явлюсь к ней вполне достойный ее внимания. А пока… пока я хотел ей написать об этом, так как я был твердо уверен, что одна подобная решимость с моей стороны непременно должна быть ей очень приятна.
— А какую
прекрасную публичную лекцию в пользу этого общества прочел у нас недавно Осьмериков, Алексей Кузьмич, — обратилась Марья Михайловна к Токареву. — О рентгеновских лучах… Это
учитель гимназии нашей, — такой талантливый человек, удивительно! И как его дети любят! Вот, если бы у нас все такие
учителя были, я бы не боялась отдать Коку в гимназию.
А то, чего он не мог мне дать как преподаватель, то доделал другой француз — А.-И. де Венси (de Vincy), тоже обломок великой эпохи, но с
прекрасным образованием, бывший артиллерийский офицер времен Реставрации, воспитанник политехнической школы, застрявший в русской провинции, где сделался
учителем и умер, нажив три дома.
С общего совета составили проект; наняли
прекрасный дом; пригласили отличных
учителей; на содержание института определили по 5000 руб. ассигнациями в год с каждого воспитанника; главный надзор за ходом учения и образом жизни воспитанников и вообще всю дирекцию института приняли на себя непосредственно, и по очереди каждый из нас в свою неделю должен был посещать институт раз или два в день, непременно требовал отчета в успехах и поведении учеников: просматривать лекции преподавателей и давать приказы, направляя все к общей цели заведения.
Такое близкое соседство с
прекрасною девушкою, которой слова маленького
учителя и друга и воображение придавали все наружные и душевные совершенства, ее заключение, таинственность, ее окружающая, и трудность увидеть ее — все это возбудило в сердце Антона новое для него чувство.
После обеда, за которым князь всячески старался выказать свое внимание новому
учителю, приказывая подавать ему по несколько раз кушанья и наливать лучшее вино, он предложил ему
прекрасную сигару и обняв за талию, отправился с ним на террасу подышать, как он выразился, перед сном воздухом.
— Что?! — при гомерическом хохоте всего класса, не хуже Савина знавшего «
Прекрасную Елену», воскликнул
учитель, быстро сошел с кафедры и вышел из класса.
— Познакомьтесь, и вы скажете совсем другое. У этого купца
прекрасная русская библиотека. Такой, конечно, нет у всех дворян вместе здешнего уезда. Этот купец живет с большим приличием. Не говорю вам о его доме: в нем найдете вместе с роскошью вкус и любовь ко всему
прекрасному. Скажу только, что он выписывает иностранца-учителя для своего сына, премиленького мальчика, что он хочет дать ему отличное воспитание.